Das klagende LiedНа концертах с исполнением работ совсем еще раннего Малера вероятнее всего мы столкнемся с циклом 1883-84:
Песни странствующего подмастерья.
Das klagende Lied (Жалобная песня) сдвигает нас еще глубже в прошлое, начатая в 1878 семнадцатилетним студентом Венской Консерватории и законченная в октябре 1880, когда молодой человек приступил к своей жизни дирижера. В
Das klagende Lied мы чувствуем точность его притязаний, в которых реальный Малер уже начал проглядываться.
Никому неизвестный двадцатилетний Малер не имел никаких рычагов, чтобы организовать исполнение столь большой работы, как
Das klagende Lied. Это было за двадцать лет до исполнения работы, и то тогда услышали только вторую и третью часть. Премьера версии в трех частях исполнялась по Радио Брно, в Чехословакии, в 1934, спустя двадцать три года после смерти Малера.
Название
Das klagende Lied не легко перевести, а Жалобная песня не до конца удовлетворительно. Первоначальное значение
klagende - "жаловаться", "оплакивать"; однако, одно из его вторичных значений в юриспруденции - обратиться в суд, предъявить иск.
Klagende также напоминает его однокоренное слово:
anklagen, означающее обвинять. И эти значения уместны для
Das klagende Lied, в связи с этим, вот эта история:
Часть 1 (
Waldmärchen/Лесная сказка): красивая, гордая королева объявила, что выйдет замуж за любого рыцаря, нашедшего некий красный цветок в лесу, цветок столь же прекрасный, как сама она. Два брата собрались искать этот цветок; младший – красивый и обходительный в манерах, старший - "мог только материться". Младший брат находит цветок, а потом ложится спать. Обнаружив его, старший брат убивает его, забирает цветок, и требует своей награды.
Часть 2 (Der Spielman/Странствующий музыкант). Музыкант, блуждая по лесу, находит мерцающую кость и делает из нее флейту. Когда он играет, его новый инструмент поет историю убийства. Менестрель решает, что он должен найти королеву.
Часть 3 (Hochzeitsstück/Свадьба): На свадебной церемонии королевы и убийцы-рыцаря, менестрель играет на своей флейте, которая рассказывает свою историю. Новый король хватает флейту и прижимает к собственным губам, где флейта обвиняет непосредственно его. Королева падает в обморок, гости разбегаются, и рушатся стены замка.
По-видимому, кантата сплав из рассказов фольклориста девятнадцатого столетия Людвига Бехштейна и Братьев Гримм, плюс собственные фонтазии Малера. В музыке мы ощущаем призраки других композиторов - больше всего Вагнера. Огромный масштаб изначально трехчастного
Klagende Lied, демонстрирует смелые амбиции, представляя двадцатилетнего Малера мгновенно узнаваемым. Ощущение Малером оркестра экстраординарно, удивительное для любого, кто никогда не слышал звука собственной оркестровки. Одновременно Малер управляет поразительным чувством атмосферы. С первых моментов прелюдии к
Waldmärchen, мы можем поверить, что это - музыка композитора, который позже напишет Последний трубный возглас в картине пустынной земли в финале своей Второй Симфонии и прелюдию к сцене ущелья в горах в разделе
Faust Восьмой Симфонии. Малер предстоит еще много узнать о темпе. Но тогда, фактически, он стал бы мастером, а одна из многих впечатляющий мыслей о
Das klagende Lied - то, на сколько каждая из ее частей удивительно более увереннее и изобретательнее предшествующего.
- Майкл Стейнберг
Цитата( К. Розеншильд. Густав Малер)
... К этому времени (1880 г.) относится и первый замысел в симфоническом жанре — начало работы над «Северной симфонией», вероятно программного легендарно-романтического характера, и завершение первого крупного симфонического npoизведения, целиком дошедшего до наших дней. Это «дитя горя» тех нерадостных лет — «Жалобная песнь» (в последующих редакциях (1888 и 1898 годы) Малер купировал первую часть композиции, а вторая и третья изданы были в новой редакции), трехчастная сказка для сопрано, альта, тенора, смешанного хора и большого оркестра на стихотворный текст самого композитора (по народной легенде из собрания Л. Бехштейна). Обращение Малера к этому сюжету вновь свидетельствует о его влечениях к вольнолюбивому романтическому идеалу. Герой легенды — бедный странствующий музыкант. На пышной королевской свадьбе его флейта, изготовленная из кости предательски убитого юноши, изобличает убийцу в лице жениха-венценосца. Сам Малер придавал этому юношескому опусу немаловажное значение: «Мое первое произведение, в котором я нашел себя, как «Малера»,— писал он в 1896 году Максу Маршальку. В одном из разговоров с Н. Бауэр-Лехнер он отмечает «Жалобную песнь» в числе тех вещей, которые «так резко и полно отмечены печатью его манеры». Думается, что эта оценка несколько преувеличена; по крайней мере, о «полноте» здесь не может быть и речи. Романтика «Песни» и в самом деле «напоена горячей кровью», как говорит о ней Макс Штейницер, и эта обнаженность экспрессии в сочетании с пластически-рельефным воплощением идеи действительно составит впоследствии специфически малеровскую черту. Однако характерные интонационные и жанровые признаки тематизма, типичные для зрелого Малера приемы изложения лишь намечаются и перспективно просвечивают в этой многообещающей, но во многом еще вагнеровской партитуре. Итак, становление Малера-композитора к началу 80-х годов совершается всецело под знаком романтизма, и это — чрезвычайно важное обстоятельство.
Вагнера действительно напоминает, и еще нет той легкой игры со сменой мелодий, представленной уже в первой симфонии. Хотя будущие адажио в четвертой, девятой уже просматриваются. А вот то, как на диске с его реальными 4-мя каналами разворачивается это выступление стоит упомянуть в самых восторженных тонах. Перед вами около двухсот исполнителей (оркестр больше сотни музыкантов, а еще хор), они реально перед вами. Солисты ЗА линией фронтов, оркестр еще глубже, а в самой глубине больше 10 метров за фронтами хор, последний полукольцов стоит вокруг оркестра, со звучанием моментами во всю ширь . Это негде не прописано, это то, как ощущается, причем с отличной локализацией. Ну и объем всего Дэвид Холла вокруг.